Вахитов Р.Р. Евразийство: Логос. Эйдос. Символ. Миф. СПб.: Владимир Даль, 2023. 240 с. – Подписано в печать 14.04.2023. Тираж 500 экз.
В ноябре 2023 г. вышел в свет перевод этой книги на итальянский язык!
1. Об авторе книги. 1.1. Основные публикации Р. Вахитова. 2. О книге Р. Вахитова «Евразийство…». 2.1. Структура или краткое содержание книги. 2.2. Справка о евразийстве 1920–1930-х годов. 2.3. Окончательное развернутое определение евразийства. 2.4. Евразийство – модернизированное и упрощенное неославянофильство. 3. Старшие славянофилы и евразийцы. 4. В.И. Ламанский, П.Б. Струве и И.С. Аксаков. Аксаковские публикации Р. Вахитова. Основные использованные источники.
1. Об авторе книги
Рустем Ринатович Вахитов – кандидат философских наук, политический публицист, левый евразиец и евразийствовед, колумнист газеты «Советская Россия», член Союза писателей России. Доцент Уфимского университета науки и технологий и Уфимского государственного нефтяного технического университета.
Рустем родился 16 октября 1970 г. в городе Уфе. Жил сначала на улице Иртышской, затем на улице Рабкоров. Учился в средней школе № 90 (1978–88). Окончил физический факультет Башкирского государственного университета (1988–93), аспирантуру кафедры философии того же университета по специальности «Диалектика и теория познания» (1993–96; научный руководитель – доктор философских наук, профессор Б.С. Галимов). В 1996 г. защитил диссертацию на тему «Философский анализ становления классической науки» на соискание ученой степени кандидата философских наук. В 2009–2012 гг. учился в докторантуре при кафедре философии факультета философии человека Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена в Санкт-Петербурге (научный консультант – доктор философских наук, профессор А.А. Грякалов). Работал старшим научным сотрудником отдела этнополитологии Института гуманитарных исследований при Академии наук Республики Башкортостан.
С 1993 г. преподает в БашГУ. С 1997 г. работает на кафедре философии БашГУ. С 2000 г. – на факультете философии и социологии, где работал на кафедре философии и методологии науки, затем на кафедре философии и политологии. Преподавал следующие курсы: «Философия античности и европейского средневековья», «Классическое евразийство», «Структурализм в науке и философии», «Философия университетского образования», «Философия», «История философии».
Сфера научных интересов – философия науки, теория идеологии, семиотика, диалектика, советская цивилизация, философия евразийства и евразийствоведение, философия традиционализма, русская религиозная философия, философия и социология высшего образования, философия платонизма, философия А.Ф. Лосева, советский творческий марксизм (Э.В. Ильенков, М.А. Лифшиц), нациеведение, исследования советской цивилизации, теория сословности. Автор концепции «этносословий».
Автор 4 научных монографий, учебника по истории философии и около 200 научных статей в российских и зарубежных изданиях (в том числе в Республике Казахстан, Республике Сербия, США). Публиковался также в журналах «Логос», «Вопросы философии», «Христианское чтение», «Фома», «Платоновские исследования», «Социологический журнал». Член редакционного совета журнала «Гипертекст».
Р.Р. Вахитов о себе: «По своим взглядам – левый евразиец, сторонник диалектики и философии всеединства, выступающий за использование марксистского метода, но переосмысленного с позиций идей цельного знания. Образцами для такого переосмысления для меня являются поздний А.Ф. Лосев и Л.П. Карсавин периода сотрудничества в газете «Евразия». В политике – сторонник социализма, фундированного на религиозной, «абсолютной этике», открытый для диалога с творческим марксизмом. Политический идеал – социалистический Евразийский Союз как ступень к общемировой симфонической социалистической общности». (Из авторского блога Рустема Вахитова «Красная Евразия», 29.12.2022).
С середины 1990-х участник интеллектуальных проектов – соредактор литературного альманаха «КоРифей» (1997), редактор альманаха на страницах газеты «Истоки» "Евразийский проект (в 2000–2002 гг. вышло 11 номеров). С 2000 г. – заместитель главного редактора журнала Башкирского отделения Российского философского общества «Философская мысль», руководитель междисциплинарного «Евразийского семинара» и сопредседатель Уфимского религиозно-философского общества им. А.Ф. Лосева.
В 2003 г. инициативной группой преподавателей Башкирского государственного университета и Отделом религиозного образования и катехизации Уфимской епархии по благословению архиепископа Уфимского и Стерлитамакского Никона, было образовано Уфимское религиозно-философское общество имени А.Ф. Лосева. На первом же заседании были определены задачи Общества: объединение интересующихся русской православной философией и в частности философией Алексея Федоровича Лосева, популяризация идей А.Ф. Лосева и русской православной философии в целом. Сопредседателями Общества были избраны: протоиерей Роман Хабибуллин (настоятель Крестовоздвиженского храма г. Уфы, зав. Отделом религиозного образования и катехизации Уфимской епархии (РПЦ, Московский патриархат)), Д.Ю. Васильев (доцент, канд. филос. наук) и Р.Р. Вахитов (доцент, канд. филос. наук). Ученым секретарем назначен А.П. Соловьев (ассистент, канд. филос. наук). Заседания общества № 5 (18.12.2003), № 8 (4.4.2006), № 9 (25.4.2006), № 10 (6.6.2006) и № 12 (25.4.2007) проходили в Мемориальном доме-музее С.Т. Аксакова (Уфа).
См.: София: альманах. Вып. 1–3 / Уфимское религиозно-филос. о-во им. А.Ф. Лосева; [под общ. ред. протоиер. Романа Хабибуллина]. Уфа, 2005–2013: Вып. 1: А.Ф. Лосев: ойкумена мысли. 2005. 367 с.; Вып. 2: П.А. Флоренский и А.Ф. Лосев: род, миф, история. 2007. 361 с.; Вып. 3: Евразийство и А.Ф. Лосев: миф и эйдос в русской мысли. 2013. 471 с.
В 2000-х годах создал и редактировал сайт «Красная Евразия. Издание левых евразийцев», автор манифеста «Утверждение левых евразийцев (формулировка 2003 года)». Преподаватель Центра политической учебы при ЦК КПРФ. В 2017 г. входил в состав Юбилейного комитета по подготовке к празднованию 100-летия Великой Октябрьской социалистической революции при ЦК КПРФ.
В Интернете публиковался на сайтах «Интернет против телеэкрана», альманах «Восток», «СОНАР-2050», «Имхоклуб», «Центр Льва Гумилева», «Евразийское движение Российской Федерации», «Русская идея. Сайт консервативной политической мысли», «Русская народная линия», «Сайт традиционалистов Башкортостана», «Геополитика», «Новый социализм. XXI век», в «Интернет-газете РБ».
Член Союза писателей России и Союза писателей Башкортостана (с 2012). Пишет стихи, прозу, философские эссе, активно занимается политической публицистикой. Стихи и проза публиковались в уфимских газетах и журналах («Вечерняя Уфа», «Ленинец», «Истоки», «Бельские просторы»), и в центральных изданиях («Юность», «Арион»). Как политический публицист выступал в газетах «Советская Россия», «Литературная газета», «Красная звезда», «Истоки», журналах «Юность», «Отечественные записки», «Бельские просторы». Постоянный автор журнала «Геополитика», входит в экспертный совет этого международного аналитического журнала. Был участником ряда традиционалистских международных изданий: «Волшебная гора» (Москва), «Интертрадиционал» (Копенгаген), «Север» (Минск).
Лауреат: премии газеты «Советская Россия» «Слово к народу» (2002), премии форума С.Г. Кара-Мурзы им. Т.А. Айзатуллина (2003), премий журнала «Бельские просторы» (Уфа) в номинации «Публицистика».
1.1. Основные публикации Р. Вахитова
Философский анализ становления классической науки : автореферат дис. ... кандидата философских наук : 09.00.01 / Башкир. гос. ун-т. Уфа, 1996. 20 с. (Диссертация: 184 с.).
С.Г. Кара-Мурза и товарищи [Р. Вахитов, И. Пыхалов, П. Краснов Р. Лифшиц и др.]. Антимиф. Поваренная книга манипулятора сознанием. Деконструкция мифов современной России. Москва, 2004. 325 с.
Евразийская стать России: [сборник статей]. Уфа: Китап, 2009. 135 с.
Социальные механизмы межнациональной стабильности в полиэтничном регионе России (на примере Республики Башкортостан) / Буранчин А.М., Вахитов Р.Р., Демичев И.В. Уфа, 2011. 136 с.
Диалектика тоталитаризма: опыт исследования тоталитаризма с точки зрения социальной философии платонизма / Акад. наук Республики Башкортостан, Отд-ние социально-экономических наук, ГБНУ "Ин-т гуманитарных исслед. Республики Башкортостан". Уфа: Гилем, 2014. 98 с.
Социокультурные аспекты модернизационных процессов в Республике Башкортостан / А.М. Буранчин, Р.Р. Вахитов, И.В. Демичев; Акад. наук Республики Башкортостан, Ин-т гуманитарных исследований РБ. Уфа: [Дизайн-Пресс], 2014. 239 с.
Судьбы университета в России: имперский, советский и постсоветский раздаточный мультиинститут». Москва: Страна Оз, 2014. 276 с.: ил.
Национальный вопрос в сословном обществе: этносословия современной России: сборник статей. Москва: Страна Оз, 2016. 220 с.
Революция, которая спасла Россию. Москва: Алгоритм, 2017. 224 с. Изд. 1-е и 2-е.
История философии: учебное пособие / Министерство образования и науки РФ, Башкирский государственный университет. Уфа: РИЦ БашГУ, 2018. 294 с.
Евразийство: Логос. Эйдос. Символ. Миф. СПб.: Владимир Даль, 2023. 240 с.
2. О книге Р. Вахитова «Евразийство…»
(с постраничными ссылками на книгу в круглых скобках)
Аннотация: «Предлагаемое вниманию читателя издание посвящено евразийству 1920-х годов – оригинальному интеллектуальному течению первой волны русской эмиграции, до сих пор вызывающему живой интерес ученых и широких кругов российской общественности. Автор обращается к идеям основоположников евразийства, Н.С. Трубецкого и П.Н. Савицкого, и показывает, как в результате их интеллектуального взаимодействия возникло евразийство, из какой идеологической «материи» оно было собрано и что объединяет воззрения разных представителей течения. В монографии впервые предложены критика позитивистской методологической программы в исследованиях евразийства и использование диалектического метода в версии русского философа А.Ф. Лосева, что позволяет автору поднять такие необычные для евразийствоведческой литературы темы, как логос, эйдос и мифы евразийства.
Книга предназначена как для философов и историков философии, так и для всех интересующихся русской философией и эмигрантской послеоктябрьской мыслью» (с. 2).
2.1. Структура или краткое содержание книги
Предисловие 3
Глава 1. Евразийствоведение в тупике. Модели евразийства и «парадокс исчезновения евразийства» 7
- Справка о евразийстве 1920-1930-х годов 7
- Исследования евразийства 11
- Евразийство – настроение, а не система 16
- Евразийство – модернизированное и упрощенное неославянофильство 20
- Евразийство – закономерный результат развития всей русской мысли и культуры 28
- Евразийство – русский вариант европейской «консервативной революции» или европейских межвоенных тоталитарных идеологий 30
- Евразийство – идеология русского империализма и разновидность парадигмы европейского империализма и колониализма 38
- Евразийство – разновидность антизападных, антиколониальных идеологий стран, ставших колониями и полуколониями Запада 42
- Евразийство – предтеча европейского структурализма и постмодернизма 45
- Классификация взглядов на евразийство при помощи теории четырех причин Аристотеля 47
- Парадокс исчезновения евразийства 56
Глава 2. Диалектика как метод описания эйдосов. Логос, или Категориальная структура евразийства 63
- Диалектика против позитивизма 63
- Диалектика как логическое конструирование эйдосов. Эйдос и материя евразийства 65
- Когда возникло евразийство? 68
- Первый элемент «материи евразийства»: европоцентристский национал-империализм Струве – Савицкого 73
- Второй элемент «материи евразийства»: концепция «Среднего» (греко-славянского) «мира» В.И. Ламанского 79
- Третий элемент «материи евразийства»: релятивистская культурология раннего Н.С. Трубецкого из «Европы и человечества» 86
- Рождение евразийства в работе П.Н. Савицкого «Европа и Евразия» 89
- Принцип сборки первоначального евразийства: виды единства 101
- Развитие евразийства Н.С. Трубецким: оппозиция «богоугодного» и «богопротивного» 112
- Персонология Н.С. Трубецкого: оппозиция «личное и безличное» 121
- Категориальная структура эйдоса евразийства (логос евразийства) 128
Глава 3. От логоса к эйдосу. Основные символы евразийства 139
- Диалектика эйдоса евразийства 139
- Диалектика единого и многого и типы единства 140
- Богоугодное и богопротивное: их связь с единством и их диалектика 148
- Единство-эйдос-личность: третья оппозиция евразийства и ее диалектика 154
- Краткая сводка эйдоса евразийства и его внутренней диалектики. Философия евразийства 159
- Символический слой евразийства. Символ и его роль в науке, идеологии и искусстве 162
- Символ «Евразия» 168
- Символы «Лес» и «Степь» в евразийской картине мира 172
- Чингисхан как олицетворенная Евразия у евразийцев 180
- «Европа» и «Запад» как символы множества 184
- Европа как хищник, гипнотизер, колдун 189
- Библейские символы. Исход и Вавилонская башня 191
- Заключение 195
Глава 4. Евразийские мифы. Окончательное развернутое определение евразийства 196
- Понятие мифа в философии А.Ф. Лосева 196
- Миф о Вавилонской башне 198
- Миф о Евразии и о потере имени. Евразийское чудо 208
- Миф об исходе как подоплека мифа о Евразии 213
- Окончательное развернутое определение евразийства 217
- Заключение 220
Литература 224
- Первоисточники евразийцев 224
- Современные переиздания 225
- Исследования евразийства и дополнительная литература 225
Оглавление 239
[Концевая страница книги с выходными сведениями 240]
В предисловии автор отмечает: «Книга эта – итог более чем 20-летних исследований. Евразийство привлекло мое внимание еще в те времена, когда я был студентом и готовился поступать в аспирантуру. Это было начало 1990-х годов, когда в России стали появляться первые републикации работ эмигрантов-евразийцев. Моя первая статья о евразийстве «Евразийский проект и его враги» была опубликована в 1997 году, с тех пор их число выросло до многих десятков, опубликованных в самых разных научных журналах в России и за ее рубежами» (с. 4).
См.: Вахитов Р.Р. Евразийский проект и его враги (критика критики евразийства) // Философский космос России. Уфа: Изд-во БашГУ, 1997.
2.2. Справка о евразийстве 1920–1930-х годов (с. 7-11)
«Классическое евразийство или евразийство 1920-1930-х годов – это междисциплинарная социально-философская, историософская, геополитическая доктрина, которая видела в России особую евро-азиатскую, славяно-туранскую цивилизацию («Евразию» в специфически-узком, а не в широком, принятом в географии смысле) со своим особым культурным ликом, отличающуюся от Запада и от Востока. Евразийцы отрицали существование общечеловеческой культуры и ценностей и общечеловеческий духовный прогресс. (Это касается первоначального, «правого» евразийства. «Левые евразийцы» конца 1920-х и правые евразийцы 1930-х признали существование человечества как культурного феномена). По их мнению, каждая замкнутая локальная культура (в том числе и российская) развивается по своим законам и в своем направлении (причем развитие это связано с особенностями их географического положения). За рассуждениями об общечеловеческой культуре и прогрессе, по евразийцам, скрывается западный («романо-германский») шовинизм, стремление Запада (Европы) подчинить себе все народы и цивилизации планеты, объявив их культуры «низкоразвитыми» по той причине, что они не похожи на западную» (с. 7-8).
Евразийство провозгласило конец эпохи господства Запада и новоевропейского материалистического мировоззрения и начало новой эпохи («эпохи веры»), которая возродит религиозную, авторитарную цивилизацию. По мнению евразийцев, в эту эпоху должно было произойти восстание «человечества против Запада» (иначе говоря, распад системы колониализма и восстание бывших колоний против своих метрополий), в котором России-Евразии суждено было бы сыграть важнейшую роль. Русскую революцию 1917 года они воспринимали как феномен, стоящий в одном ряду с другими восстаниями против «западного ига», но лишь замутненный западнической идеологией большевизма. Примечательно, что евразийцы предсказывали крах правления коммунистов в России и выход на мировую сцену новой возрожденной «национальной» самобытной России-Евразии.
Одновременно евразийство – это политическая идеология, основанная на этой доктрине, и политическая организация, стремившаяся внедрить эту идеологию в жизнь (в 1931 году она оформилась даже как эмигрантская «Евразийская партия»).
Евразийство возникло в русской эмиграции в начале 1920-х годов и продолжало развиваться вплоть до конца 1930-х годов, пройдя несколько этапов своей эволюции. Евразийцы (Н.С. Трубецкой, П.Н. Савицкий, П.П. Сувчинский, Н.Н. Алексеев, Г.В. Вернадский, В.Н. Ильин, Л.П. Карсавин и другие) выпускали сборники, проводили съезды, создали политическую организацию и пытались пропагандировать свою идеологию в СССР, нелегально переправляя туда своих эмиссаров и пропагандистскую литературу <…>» (с. 8-9).
«Непоправимый удар по евразийству нанес раскол на левое и правое крылья («Кламарский раскол») и сближение левых евразийцев – например, С. Эфрона с советской разведкой. Это дискредитировало евразийство как таковое в глазах эмиграции.
В начале 1930-х оставшиеся в рядах движения некоторые его лидеры (П.Н. Савицкий, Н.Н. Алексеев, В.Н. Ильин и другие) сумели даже добиться его расширения, создания Евразийской партии в эмиграции, но политическая ситуация в 1930-е годы внутри СССР уже не оставляла возможностей для перспективы реализации евразийства как политической идеологии в жизнь. Тем не менее развитие евразийства как системы идей продолжалось и в 1930-е годы: выходили новые сборники, журналы и газеты («Новая эпоха», «Поток Евразии», «Евразийские тетради», «Свой путь», «Новая искра»). <…>
И после окончательного распада евразийского политического движения (конец 1930-х) некоторые лидеры и теоретики евразийства (П.Н. Савицкий, Г.В. Вернадский и другие) продолжали заниматься научными изысканиями в евразийском духе вплоть до 1960-х годов» (с. 9-10).
Завершая исторический обзор, Р. Вахитов особо подчеркивает, что он изначально не ставил перед собой задачу писать историческое исследование. «Меня интересует евразийство как идейный, интеллектуальный феномен и даже «категориальная структура», логос, эйдос, символы и мифы евразийства, а не евразийство как аспект биографии отдельных ученых и общественных деятелей. Предмет моего интереса также – «идеологема «Россия – Евразия» и опыт конструирования евразийской философии» (с. 11).
В нашу задачу не входит обзор всей книги Р. Вахитова. Поэтому мы переходим к ее заключительной, подводящей итоги, части.
2.3. Окончательное развернутое определение евразийства (с. 217-220)
«Вспомним, с чего мы начали. Всякая вещь в этом мире имеет свою материю и свою идею (эйдос). Материя – это то, из чего сделана вещь, эйдос – это принцип организации материи. Если под евразийством понимать учения, созданные Н.С. Трубецким и П.Н. Савицким в начале 1920-х гг., то в качестве материи евразийства выступили:
1) Релятивистская культурология Трубецкого, изложенная в «Европе и человечестве»;
2) Концепция Среднего Мира В.И. Ламанского;
3) Теория либерал-империализма, основы которой заложил П.Б. Струве, а развил – молодой П.Н. Савицкий.
Логос евразийства составили пары оппозиций:
1) единое-многое;
2) богоугодное-небогоугодное;
3) личное-безличное.
Эти категориальные пары организовали и преобразили материю евразийства так, что получилось учение о том, что небогоугодное и безличностное единство – это насильственное единство человечества в гипотетической общечеловеческой цивилизации под началом Запада. Нормальное и естественное состояние для человечества – наличие множества цивилизаций-миров, находящихся в своих месторазвитиях. Но внутри себя каждая такая цивилизация обладает богоугодным органическим единством, залогом чего является эйдос и единая симфоническая личность этой цивилизации. По отношению к цивилизациям небогоугодным является распад, появление множественности национальных государств и хозяйств, по отношению к человечеству – наоборот, небогоугодным является объединение» (с. 217-218).
«В результате релятивистская культурология Трубецкого превратилась в культурологию Трубецкого-Савицкого, согласно которой духовные составляющие культуры – несоизмеримы, а материальные – соизмеримы и могут быть переняты другими цивилизациями без ущерба для них, как Россия переняла военную технику Запада (из этого же следует, что цивилизация, которая пошла по пути преимущественного развития материального, начинает стремиться к мировому господству, к небогоугодному единству).
На место теории срединного мира Ламанского приходит концепция культурно-географических миров или же месторазвитий, а на место либерал-империализму – цивилизационный империализм.
Однако в структуре эйдоса евразийства эти оппозиции диалектически переходят друг в друга: распад цивилизации кончается новым объединением в том же месторазвитии (как после гражданской войны в месторазвитии Евразия возник СССР), попытка объединения всех народов в системе мирового западного империализма приводит к началу распада этой системы (после Первой мировой войны). Революция в России здесь парадоксально инициирует новое объединение в Евразии и распад по отношению к мировому империализму.
Новый уровень – проявление этих категорий в символах, где Евразия, Степь, Чингисхан – символы единства, Запад, Лес, Петр (как жертва чар Запада) – множественность.
Наконец, венчает эту конструкцию миф – магическое имя евразийства. Два базовых мифа евразийства – это миф о Вавилонской башне (о переходе от небогоугодного единства к Богоугодной множественности) и миф о забвении имени и возвращении к самому себе как вариация мифа об исходе (о переходе от небогоугодной множественности к богоугодному единству). Можно сказать, что эти мифы об утере личности и об обретении личности, и они составляют неявный базис первоначального евразийства» (с. 219-220).
P.S. «В общем, не только нет еще исследования, которое охватывало бы все грани евразийства в его эволюции от «Исхода к Востоку» до конца 1930-х годов, нет даже полного собрания сочинений евразийцев, которое дало бы эмпирический материал для этого исследования!» (с. 222).
Далее остановимся только на одной теме из книги Рустема Вахитова. А именно – на соотношении евразийства и славянофильства.
2.4. Евразийство – модернизированное и упрощенное неославянофильство
(с. 20-27)
«Эту точку зрения первым высказал Н.А. Бердяев. <…> Бердяев признавал за евразийством статус системы идей. Однако, по его словам, «сами по себе эти идеи мало оригинальны, они являются воспроизведением мыслей старых славянофилов, Н. Данилевского (Н. Данилевского в особенности), некоторых мыслей начала ХХ века» (так типичным евразийцем по настроению был В.Ф. Эрн)». Оригинальным у евразийцев Бердяев считал их историческую интуицию, которая правильно подсказывает им, что эпоха господства. Запада и его культуры кончается и начинается эпоха утверждения России и стран Азии, а также пореволюционность евразийцев – понимание того, что вернуть прежнюю Россию нельзя, и что новую Россию нужно будет строить, творчески отталкиваясь от советского опыта. Но Бердяев упрекал евразийцев в выдвижении на первый план идей национализма и в забвении всемирно-исторического, религиозно-мессианского предназначения России, что так хорошо поняли старшие славянофилы, но совсем забыл Н.Я. Данилевский. Таким образом, по Бердяеву, евразийцы примитивно поняли славянофильство, они исключили из нег сложные культурные вопросы и поиски, увлеклись злым и страшным пафосом государственной мощи, результатом чего могла стать деградация этой идеологии к русскому фашизму» (с. 20-21).
«К этой точке зрения был близок и Г.В. Флоровский, бывший основателем и участником евразийства, но потом резко отмежевавшийся от него. Он признавал за евразийством лишь правду постановки вопросов <…>» (с. 21).
«Ф.А. Степун также видел в евразийстве регресс славянофильства. По его словам, евразийство выросло «где-то на перекрестке сниженного до “бытового исповедничества” славянофильского православия и националистической теории “культурных типов” Данилевского». Общеизвестна и данная Ф.А. Степуном характеристика евразийцев как “славянофилов эпохи футуризма”» (с. 22-23).
«Новыми Аксаковыми, Хомяковыми и Киреевскими называл евразийцев епископ Антоний (Храповицкий), который приветствовал у евразийцев стремление рассматривать все вопросы жизни общества через призму религиозного, православного мировоззрения, что было свойственно и славянофилам» (с. 23).
«Наконец, П.Б. Струве – бывший учитель основателя евразийства Савицкого, который вел долгую эпистолярную дискуссию, пытаясь доказать Струве правоту евразийства, однозначно заклеймил евразийство как возрождение «народничества», понимая под последним не столько взгляды русских революционных демократов-«самобытников» ХIХ века (собственно, «народников»), сколько общую парадигму «особого пути России», то есть фактически сближая народничество со славянофильством» (с. 24).
«Необходимо заметить, что евразийцы сами охотно признавали себя преемниками славянофилов (но не «народников»), причем как старших – Хомякова, Киреевского и Аксаковых, так и младших – Данилевского, Страхова, Ламанского, а также «разочаровавшегося славянофила» К. Леонтьева, тем самым провоцируя своих рецензентов и оппонентов на то, чтобы они увидели в евразийстве именно те черты, напоминающие славянофильство» (с. 24).
«Эта точка зрения широко распространена и в современном российском евразийствоведении. Причем оценки могут меняться: одни исследователи симпатизируют евразийству, другие – с негодованием отвергают его, тем не менее общая идея остается той же самой: евразийство якобы есть развитие и даже некоторое упрощение славянофильства с добавлениями идей, ставших актуальными в условиях политических пертурбаций начала ХХ века» (с. 25).
«<…> одним из самых оригинальных сторонников этой идеи являлся в наши дни С.С. Хоружий. Он также считал евразийство развитием славянофильских воззрений, но при этом развитием диалектическим. По его мнению, славянофильство или, как он его расширенно толкует, идеология Славянского Возрождения – это тезис гегелевской триады, а антитезисом как раз и является евразийство. Хоружий упрекал евразийцев в релятивизме в забвении духовной сути культуры. Следующим этапом развития русской культуры – синтезом Славянского Возрождения и Евразийства – он считал неопатристический синтез, идеи которого намечены у Г.В. Флоровского в постевразийский период» (с. 26-27).
См.: Хоружий С.С. О старом и новом. СПб.: Алетейя, 2000.
3. Старшие славянофилы и евразийцы
В связи с вышеизложенным, обратимся еще к одной публикации Рустема Вахитова, вышедшей в свет уже после издания книги «Евразийство...».
См.: Вахитов Р.Р. Старшие славянофилы и евразийцы: расхождения и параллель // Русско-Византийский вестник: научный журнал / Санкт-Петербургская духовная академия. СПб.: Изд-во СПбДА, 2023. № 2 (13). С. 85-93.
«Аннотация: В статье рассматриваются точки соприкосновения и идейные расхождения евразийства 1920‑х гг. и раннего славянофильства. И сами евразийцы, и их современники-эмигранты часто сравнивали последователей евразийства с первыми славянофилами – А.С. Хомяковым, И.В. Киреевским, братьями К.С. и И.С. Аксаковыми. Между тем, анализ показывает, что между взглядами представителей этих направлений русской мысли были значительные расхождения. Славянофилы отстаивали гегелевскую идею о мировой истории, евразийцы исходили из концепции локальных культурных миров. Славянофилы были монархистами, евразийцы относились к идее монархии равнодушно, в их главных программах вопрос о восстановлении монархии не ставился, а евразийский правовед Н.Н. Алексеев вообще доказывал, что монархия – языческий институт, несовместимый с христианством. Славянофилы были сторонниками общины, евразийцы выступали за государственно-частное хозяйство и симпатизировали индивидуальному предпринимательству. Их сближала опора на православие, но и евразийское учение о бытовом исповедничестве было далеко от славянофильского понимания православия. Вместе с тем, то и другое течения безусловно сближало то, что они были против западнической ориентации российского государства, в случае славянофилов инициированной Петром, а в случае евразийцев – Лениным и большевистской революцией» (с. 85).
«<…> интуитивно мы все равно понимаем, что митр. Антоний, Бердяев, Степун, да и сам Савицкий все же правы. Если не по букве, то по духу евразийцы все равно – наследники первых, старших славянофилов. Я склонен видеть их сходство в том, что и первые славянофилы, и евразийцы вынуждены были реагировать на вызов западничества» (с. 90).
«Итак, по нашему мнению, славянофильство было реакцией на своеобразную «революцию сверху» (разгром декабристов в таком случае был гражданской войной этой «консервативной революции»), в результате которой российское государство взяло курс на авторитарную модернизацию, опираясь на идеи антилиберального монархически-консервативного западничества и воспринимая себя продолжателем реформатора-западника Петра Великого. Славянофилы же воспринимали Петра как крайне отрицательную фигуру, а созданное им государство – как отход от русской традиции, и потому оказались в оппозиции к государству. И вот в этом действительно можно увидеть параллель с евразийцами» (с. 92).
«<…> евразийство рассматривалось его основоположниками как реакция на «коммунистическое западничество», как альтернатива прозападному развитию страны (коммунистическому или капиталистическому), как идеология, обосновывающая свой самобытный путь России. И именно этим евразийство 20‑х гг. ХХ в. подобно славянофильству 30–40‑х гг. XIX в. Евразийство наследует старшим славянофилам не столько идеями (хотя и здесь нельзя сбрасывать со счетов православный характер евразийской философии и ее связь с концепциями симфонической личности и цельного знания), сколько духом, направленным против западнической ориентации индивидуаций российского государства XIX и XX вв., как бы разительно эти индивидуации ни отличались» (с. 93).
Кстати в этом же номере журнала были размещены и материалы круглого стола под названием: «Евразийство: pro et contra».
См.: П.Н. Базанов, Р.Р. Вахитов, И.Б. Гаврилов, К.Б. Ермишина, А.А. Корольков, А.В. Малинов, М.В. Медоваров, А.А. Тесля, В.А. Фатеев. Евразийство: pro et contra. К 100‑летию выхода сборника «Исход к Востоку». Материалы круглого стола научного проекта Издательства СПбДА «Византийский кабинет» // Русско-Византийский вестник: научный журнал / Санкт-Петербургская духовная академия. СПб.: Изд-во СПбДА, 2023. № 2 (13). С. 12-52.
Один из вопросов, вынесенных на обсуждение экспертов, звучал так: «Корректно ли, по-Вашему, говорить о каком-либо наследовании и преемственности между евразийством и славянофильством?».
Ответ Рустема Вахитова был следующим: «Безусловно, евразийство – наследник традиции славянофилов (включающей в себя первых славянофилов, панславистов-неославянофилов 1860–70‑х гг., «разочарованных славянофилов» и «почвенников» конца XIX в. и некоторых «черносотенных консерваторов» начала ХХ в., которых я бы назвал постславянофила-
ми). С первыми славянофилами евразийцев 1920‑х гг. сближала опора на православие, критика буржуазной, материалистической Европы, с неославянофилами – отрицание общечеловеческой культуры и цивилизации, признание России неевропейской цивилизацией. Скажу больше, мысль о том, что Уральские горы вовсе не разделяют Россию на европейскую и азиатскую, высказывал еще Н.Я. Данилевский; идею существования в Большой Евразии третьего, «среднего» мира, не-Европы и не-Азии высказывал В.И. Ламанский (и Савицкий в статье «Евразийство» прямо на него ссылался).
Даже сближение России с именем «Евразия» и «евразийское понимание» России «нащупывается» у черносотенца, барона Михаила Фердинандовича фон Таубе еще до революции. Он писал в 1906 году: «Среднему миру сего материка – Славянству, с Россией внутри и с Москвой в средоточии, предстоит связать самостийный (эгоистический) деятельный и энергичный (сильный волею) запад Азии (Европу) с обезличенным, усыпленным (апатичным) ее востоком и югом (собственно Азией). <…> Этот связывающий и скрепляющий средний мир должен являться ядром объединения и сплочения всего материка Европо-Азии или Евразии». С другой стороны, у евразийцев были и большие разногласия со школой славянофильства и с отдельными ее представителями, именно поэтому мы говорим о евразийстве как об оригинальном направлении в русской мысли, а не как о простом продолжении славянофильства. Евразийцы впитали некоторые идеи славянофилов, но творчески их переработали, включили их в ткань мировоззрения, которое славянофилы во многом бы не разделили» (с. 30-31).
4. В.И. Ламанский, П.Б. Струве и И.С. Аксаков
Напомню, что, согласно концепции Р. Вахитова, в качестве «материи евразийства» выступили концепции 4-х ученых: Н.С. Трубецкого, В.И. Ламанского, П.Б. Струве и П.Н. Савицкого. Здесь упомянуты две пары ученых: Трубецкой и Савицкий – это теоретики и основатели евразийства, а Ламанский и Струве – теоретики, так сказать, протоевразийства.
Далее рассмотрим только отдельные моменты из пересечений И.С. Аксакова с двумя своими младшими современниками, оказавшимися теоретическими предшественниками евразийства, на взгляды которых Иван Сергеевич, в той или иной степени, оказал определенное влияние.
Как известно, Иван Сергеевич Аксаков (1823-1886) выступил в качестве своеобразного соединительного – среднего (срединного) – звена (этапа) славянофильства: он был младшим среди ранних славянофилов и старшим среди поздних, и смог своей издательской и общественной деятельностью в 1860–80-е годы соединить славянофилов старших (ранних) и младших (поздних) и не дать прерваться славянофильской традиции до своей кончины.
Подр. см.: Мотин С.В. Славянофилы, славяноведы, панслависты, неославянофилы, славянофиловеды... (К истории периодизации славянофильства) // Никита Петрович Гиляров-Платонов: Исследования. Материалы. Библиография. Рецензии / ИРЛИ РАН; под общ. ред. А.П. Дмитриева. СПб.: ООО Росток, 2013. С. 882–893.
Владимир Иванович Ламанский (1833-1914) – историк-славист, филолог, этнограф, издатель и общественный деятель, создатель исторической школы русских славистов, доктор славянской филологии (1870), действительный член Императорской Академии наук (1900); член-корреспондент (1856), действительный член (1901) Русского археологического общества, действительный член Московского археологического общества (1870) и др.; доцент (1864-71), профессор (1871-99), заведующий (1886-88) кафедрой славянской филологии, декан историко-филологического факультета (1883-87) С.-Петербургского университета, профессор кафедры русского и церковнославянского языков и истории русской литературы С.-Петербургской духовной академии (1872-97), профессор Академии Генерального штаба (1890-1900).
В.И. Ламанский видный деятель русского общественного движения в поддержку славянских народов, один из организаторов Славянского съезда в Москве (1867), С.-Петербургского отделения Московского Славянского комитета, преобразованного в 1876 г. в Славянское благотворительное общество. Долгое время Ламанский работал в Русском географическом обществе как секретарь (с 1854 г.), а затем председатель Этнографического отделения (1865-71, 1887-1910).
Более четверти века продолжалось общение и переписка Аксакова с Ламанским. Например, только в Санкт-Петербургском филиале Архива РАН сохранилось 100 писем Ламанского к Аксакову на 216 листах – с 17 октября 1858 г. по 23 февраля 1882 г. (Ф. 35. Оп. 1. Ед. хр. 1). Только пятая часть из них – вместе с 23 ответными письмами Аксакова за 1858-1862 гг. (СПбФ АРАН. Ф. 35. Оп. 1. Ед. хр. 112. 42 л.) – была опубликована. См.: Переписка двух славянофилов / Сообщ. О.В. Покровская-Ламанская // Русская мысль. 1916. Кн. 9. Отд. II. С. 1-32; 1916. Кн. 12. С. 85-114; 1917. Кн. 2. С. 82-89; 1917. Кн. 3/4. С. 56-70).
В 2020 г. вышла в свет книга, в одной из глав которой были рассмотрены взаимоотношения И.С. Аксакова и В.И. Ламанского. См.: Куприянов В.А., Малинов А.В. Академик В.И. Ламанский. Материалы к биографии и научной деятельности. Санкт-Петербург: Дмитрий Буланин, 2020. С. 371-384. Воспользуемся этим изданием.
«Владимир Иванович Ламанский был знаком с Иваном Сергеевичем Аксаковым без малого тридцать лет, сотрудничал со многими славянофильскими журналами, начиная с «Русской беседы» (1858), хотя сам признавался, что во многих аксаковских изданиях участвовал посредством переписки с редактором и, в меньшей степени, статьями. После смерти Аксакова он писал 21 марта 1886 г. его вдове Анне Федоровне: “Лучшие воспоминания моей жизни (с 1858 г.) связаны с моими сношениями с Иваном Сергеевичем. Немудрено, что, вспоминая о нем, становлюсь неумеренно болтливым. Много я нравственно ему обязанный. Переписка его со мной была всегда для меня утешением и ободрением, исправляла во многом меня и подымала на добрые дела нравственные”» (с. 372-373).
«В Аксакове Ламанский ценил прежде всего организаторские и редакторские дарования, способствовавшие распространению славянофильских идей как в русском обществе, так и среди западных славян. Именно на влияние славянофильской публицистики Аксакова за границей ссылался Ламанский в письме министру народного просвещения А.В. Головнину, ратуя за продолжение издания газеты “День”» (с. 375).
«Ламанский не только принимал участие в аксаковских повременных изданиях, но и сам преуспел на редакторском поприще. Пожалуй, только Ламанский из всех славянофилов оказался наиболее успешным издателем. Редактировавшийся им журнал «Живая старина», выходивший с 1890 г. до 1916 г., был лучшим отечественным этнографическим изданием своего времени. И хотя журнал не был в строгом смысле славянофильским, его замысел вырос из славянофильских проектов издателя-редактора» (с. 382).
«Одну из своих статей, написанную в пору, когда разгоралась борьба за освобождение южных славян, Ламанский озаглавил словами Аксакова и посвятил ее своему многолетнему московскому корреспонденту» (с. 383-384). См.: Ламанский В. И. Россия уже тем полезна славянам, что она существует: (Посвящается И. С. Аксакову) // Братская помощь пострадавшим семействам Боснии и Герцеговины. СПб.: В тип. А.А. Краевского (Литейная № 38), 1876. С. 10-33.
«Ламанский был соработником Аксакова в пору его наиболее плодотворной редакторской активности. Аксаков для него во многом оставался образцом русского национального мыслителя, который не замыкается в тиши кабинета или уединяется среди пыльных архивных документов, а направляет свою энергию на осуществление славянского дела. В Аксакове он видел прежде всего политического мыслителя и практического деятеля» (с. 384).
«На смерть Аксакова он откликнулся некрологом в “Известиях Санкт-Петербургского славянского благотворительного общества”» (с. 384). См.: Ламанский В. И. Памяти И. С. Аксакова // Известия Санкт-Петербургского славянского благотворительного общества. 1886. № 2. С. 54-55.
Петр Бернгардович Струве (1870-1844) – выдающийся представитель русской интеллектуальной культуры конца ХIХ – первой половины ХХ века, общественный и политический деятель, экономист, публицист, историк и философ. В 1923 г., к столетию со дня рождения Ивана Сергеевича, Струве опубликовал, пожалуй, лучшую статью, посвященную жизни и творчеству знаменитого публициста-славянофила. См.: Струве П.Б. Аксаковы и Аксаков. К столетию со дня рождения Ивана Сергеевича Аксакова // Русская мысль. Прага – Берлин, 1923, № 6/8. Статья републикована в: И.С. Аксаков в его письмах: эпистолярный дневник 1838–1886 гг. В 3 т. Т. 3. М., 2004. С. 500-504.
Совсем юный Струве, ему тогда не было и 15 лет, вспоминал: «У меня были патриотические, националистические устремления, с оттенком династических и в то же время славянофильских симпатий, граничащие с ненавистью к революционному движению. Иван Аксаков и Достоевский в качестве автора Дневника писателя были моими главными проводниками в царстве идей». Тетрадки аксаковской «Руси» «с увлечением читались и прилежно перечитывались. Я втихомолку строчил что-то для “Руси”, скрывая написанное и от родителей, и от братьев. Мать моя что-то писала и Достоевскому, и Аксакову». Вспоминая себя, двенадцатилетнего мальчика, Струве отметил, что его «первой идеологической любовью <...> были славянофилы вообще и редактор “Руси” в частности».
До конца жизни Струве помнил в подробностях тот важный для всей его семьи эпизод, когда летом 1882 г., будучи проездом в Москве, они удостоились посещения Аксаковым их гостиничного номера в «Славянском базаре»: «...появилась фигура героя моих детских идейных восторгов и политических увлечений, Ивана Сергеевича Аксакова. Он пришел отдать визит моему отцу и поблагодарить мою мать за читательское сочувствие».
Американский историк Р. Пайпс в своей монографии о Струве констатирует: «Восхищение Аксаковым, который из всех действующих лиц истории русской мысли оказал на него наибольшее влияние, проявилось у Струве в очень раннем возрасте и никогда не угасало. <…> Мировоззрение Аксакова, его уникальная консервативно-либерально-националистическая идеология действительно дают ключ к самым глубоким тайнам политического мышления Струве, объясняя те особенности его взглядов, которые подчас кажутся необъяснимыми». См.: Пайпс Р. Струве: левый либерал, 1870–1905. Т. 1. М., 2001. С. 33, 34.
Первый серьезный мировоззренческий сдвиг у Струве произошел на рубеже 1885-1886 гг. и был вызван глубоким потрясением от противостояния с режимом кумира его юности, либерального славянофила Ивана Аксакова. Струве вспоминал: «Его статья в “Руси” против цензурного ведомства, которое почти перед самой смертью знаменитого публициста осмелилось обвинить его в “недостатке истинного патриотизма”, читалась и перечитывалась людьми нашего поколения буквально с трепетом и восторгом, как беспримерно-мужественное обличение бюрократической тупости и как такая же защита свободной речи. <…> В нашей семье все с энтузиазмом прочли страстный и мощный ответ Аксакова департаменту цензуры, а на меня он подействовал как теплый или даже горячий ветер, в порывах которого моя собственная любовь к свободе окончательно созрела». С этого времени Струве, по его собственным словам, «по страсти и убеждению становится либералом и конституционалистом».
И еще одна цитата из статьи Струве об Аксакове: «Иван Аксаков был в одно и то же время борцом и за права человека и гражданина, и за национальное начало. Ему было присуще острое и тонкое чувство права, укорененное в правде, и глубокое, трепетно-восторженное ощущение соборного начала народности. В русской публицистике нет лучшей защиты свободы слова и совести, чем классические статьи на эти темы Ивана Аксакова».
Подр. см.: Мотин С.В. П.Б. Струве и его статья, посвященная творчеству и политико-правовым взглядам И.С. Аксакова // Мотин С.В. Истинный сын Отечества. К 200-летию русского писателя-патриота Ивана Сергеевича Аксакова. Сборник избранных статей / Мемориальный дом-музей С.Т. Аксакова. Уфа: изд-ль А.А. Словохотов, 2023. С. 404-410.
Аксаковские публикации Р. Вахитова
О «либерализме» К.С. Аксакова // Аксаковский сборник. Вып. 5 / ред.-сост. Г.О. Иванова; Совет городского округа г. Уфа, Национальный музей РБ, Мемориальный дом-музей С.Т. Аксакова, Аксаковский фонд. Уфа, 2008. С. 88–99.
Аморализм власти в концепциях Н. Макиавелли и К.
С. Аксакова // Аксаковские чтения: материалы ХI Всерос. науч. конф. (Уфа, 2 окт. 2009 г.) / редкол.: В.В. Борисова (отв. ред.) [и др.] ; Башк. гос. пед. ун-т им. М. Акмуллы, Аксаковский фонд, Мемориальный дом-музей С.Т. Аксакова. Уфа, 2009. С. 97–107.
Пророк в своем отечестве: [виртуальный «круглый стол», посвященный статье К.С. Аксакова «О современном человеке»] / Е.И. Анненкова, Р.Р. Вахитов, В.Е. Угрюмов, В.С. Хазиев, Е.В. Хазиева, Н.В. Сафонова, П.И. Федоров // Бельские просторы. Уфа, 2017. № 4. С. 169-176.
Основные использованные источники
П.Н. Базанов, Р.Р. Вахитов, И.Б. Гаврилов, К.Б. Ермишина, А.А. Корольков, А.В. Малинов, М.В. Медоваров, А.А. Тесля, В.А. Фатеев. Евразийство: pro et contra. К 100-летию выхода сборника «Исход к Востоку». Материалы круглого стола научного проекта Издательства СПбДА «Византийский кабинет» // Русско-Византийский вестник: научный журнал / Санкт-Петербургская духовная академия. СПб.: Изд-во СПбДА, 2023. № 2 (13). С. 12-52.
Вахитов Р.Р. Евразийство: Логос. Эйдос. Символ. Миф. СПб.: Владимир Даль, 2023. 240 с.
Вахитов Р.Р. Старшие славянофилы и евразийцы: расхождения и параллель // Русско-Византийский вестник: научный журнал / Санкт-Петербургская духовная академия. СПб.: Изд-во СПбДА, 2023. № 2 (13). С. 85-93.
Куприянов В.А., Малинов А.В. Академик В.И. Ламанский. Материалы к биографии и научной деятельности. Санкт-Петербург: Дмитрий Буланин, 2020. 560 с.
Мотин С.В. Истинный сын Отечества. К 200-летию русского писателя-патриота Ивана Сергеевича Аксакова. Сборник избранных статей / Мемориальный дом-музей С.Т. Аксакова. Уфа: изд-ль А.А. Словохотов, 2023. 564 с.
Мотин С.В. Славянофилы, славяноведы, панслависты, неославянофилы, славянофиловеды... (К истории периодизации славянофильства) // Никита Петрович Гиляров-Платонов: Исследования. Материалы. Библиография. Рецензии» / ИРЛИ РАН; под общ. ред. А.П. Дмитриева. СПб.: ООО Росток, 2013. С. 882–893.
Переписка двух славянофилов / Сообщ. О.В. Покровская-Ламанская // Русская мысль. 1916. Кн. 9. Отд. II. С. 1-32; 1916. Кн. 12. С. 85-114; 1917. Кн. 2. С. 82-89; 1917. Кн. 3/4. С. 56-70.
Струве П.Б. Аксаковы и Аксаков. К столетию со дня рождения Ивана Сергеевича Аксакова // Иван Сергеевич Аксаков в его письмах. Эпистолярный дневник 1838–1886 гг. В 3 т. Т. 3. М.: Русская книга, 2004. С. 500-504.
В Интернете:
Авторский блог Рустема Вахитова «Красная Евразия» (https://t.me/redeurasia).
Вахитов Рустем Ринатович (elibrary.ru).
Рустем Ринатович Вахитов (ru.wikipedia.org).
Материалы Р.Р. Вахитова (http://nevmenandr.net/personalia/vaxitov.php).
С.В. Мотин, правовед и аксаковед